Невинный Винни шёл по оторванным пяточкам Пяточков. Они мягко похрустывали и навевали мысли о снежной зиме. В лапах он держал желудок с желудочным соком, ещё кисло-сладким в это время года. Попивая его, он смахивал с ушей остатки сала и отправлях их к себе рот. Когда сок закончился, Винни погрустнел, махнул над своей головой вырванным позвоночником Иа и чихнул. «Будь здоров!» — отозвалась Сова, уже несколько суток летающая над лесом. «Спасибо», — ответил Винни и всё-таки закусил утреннюю трапезу своим левым глазом.
Он дошёл до опушки леса и остановился. Он стоял неподвижно, изредка обводя правым глазом левую половину неба. Слепое солнце уже коснулось верхушек деревьев и начало прятаться за горизонтом. Прямо перед Винни-Пухом с шумом и диким воем упала обезумевшая от усталости Сова.
Пир продолжался.
Работать ох неохота-нах. Идёт формализация форм со слоном. Зайцы гуляют по подоконнику, иногда «ихние» уши засасывает в вентилятор, и вся комната озаряется велёсыми заячьми мозгами.
А вот еврей-админ работать не хочет, тудыть его. Грит, однака, тоже влом. Зайцев опять же доедает. Молоко волосатое не любит, поэтому норовить поставить на батарею. Но слон мне помогает, прячет его куда-то, в неизвестное доселе науке место. А оно там тухнет. Хорошо, что не возле батареи, а то бы туда дискету положил бы.
А на дискете той чекбокс записан. Один-одинёшенек. Скучает. Но я ему обещал, что познакомлю его с одной красивой радиокнопкой из приличной формы.
Всё. Я хочу кофе.
Дети из Ассоциации Тупорылых Детей подали очередную жалобу в ЮНЕСКО на производителей «Завтрака для умниц». В ней содержится всего одна фраза: «Мы тоже хотим есть».
Сегодня у метро видел прекрасную, просто неземную девушку. У неё были огромные зелёные глаза, лучезарная улыбка и две озорные косички, на конце которых болтались два пёстро одетых вонючих бомжа.